Ввод войск стран овд. Ввод советских войск в Чехословакию – крайняя необходимость

В соответствии с принципами социалистического интернационализма, договорами, заключенными между союзниками по Антигитлеровской коалиции, самим фактом создания ОВД и СЭВ страны социалистического лагеря считались сферой интересов СССР.

Советское руководство не стало препятствовать смене в начале 1968 г. партийного и государственного руководства Чехословакии. В январе 1968 г. вместо А. Новотного первым секретарем ЦК КП Чехословакии стал А. Дубчек, заявивший о необходимости обновления политики партии. В стране стали исчезать цензурные ограничения, развернулись острые дискуссии о необходимости либерализации экономических отношений. Но когда новые руководители ЧССР попытались провозгласить и осуществить реформирование страны, грозившее отходом от принципов социализма и сближением с Западом, лидеры СССР (Л. Брежнев), ГДР (Э. Хоннекер), Польши (В. Гомулка) и других соцстран расценили это как подрыв устоев социализма. После ряда безрезультатных переговоров 21 августа 1968 г. войска пяти государств Варшавского договора - СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР и Польши - одновременно с разных направле-ний вошли на территорию Чехословакии. Президент ее Л. Свобода отдал армии приказ не вступать в бой. Первый секретарь ЦК Компартии А. Дубчек и др. лидеры страны были арестованы и вывезены в Москву, где с ними велись «переговоры», в результате которых к власти пришли ставленники Москвы.

Ввод войск в Чехословакию, в отличии от венгерских событий 1956 г., не привел к большим потерям. Обычной выглядела картина, когда пражане, обступив советские танки пытались укорить ни в чем не повинных солдат и офицеров, завести с ними политические дискуссии. Однако сам факт ввода войск ударил по авторитету СССР и стран Варшавского договора, способствовал росту диссидентских настроений в самом Союзе и критике Кремля в различных государствах планеты. Сами чехи и словаки, смирившись с положением вещей, затаили глубокую обиду на СССР, отравлявшую былые теплые и добрососедские отношения.

В тоже время, в результате проведения операции «Дунай» Чехословакия осталась членом восточноевропейского социалистического блока. Советская группировка войск (до 130 тыс. чел.) оставалась в Чехословакии до 1991 года. Договор об условиях пребывания советских войск на территории Чехословакии стал одним из главных военно-политических итогов ввода войск пяти государств, удовлетворивших руководство СССР и ОВД. Однако Албания в результате вторжения вышла из Организации Варшавского договора.

«МЫ ДОЛЖНЫ ПРИДАТЬ НОВЫЙ ОБЛИК СОЦИАЛИСТИЧЕСКОМУ РАЗВИТИЮ…»

Мы должны проложить путь через неизвестность, экспериментировать; придать новый облик социалистическому развитию с опорой на творческое марксистское мышление и опыт международного рабочего движения и с верой в то, что мы верно сумеем использовать социалистического развития Чехословакии, страны, которая несет ответственность перед Международным коммунистическим движением за использование высокоразвитой материальной базы, высокого уровня образования и культуры населения и бесспорных демократических традиций в интересах социализма и коммунизма.

Бывший министр иностранных дел Чехословакии Гаек Иржи

ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ТАСС ОТ 21 АВГУСТА 1968

ТАСС уполномочен заявить, что партийные и государственные деятели Чехословацкой Социалистической Республики обратились к Советскому Союзу и другим союзным государствам с просьбой об оказании братскому чехословацкому народу неотложной помощи, включая помощь вооруженными силами».

ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ТАСС ОТ 22 АВГУСТА 1968

Воинские части социалистических стран 21 августа вступили в Чехословакию - во все области, включая Прагу и Братиславу. Продвижение войск братских стран происходило беспрепятственно… Население проявляет спокойствие. Многие чехословацкие граждане выражают воинам советской армии свою признательность за своевременный приход в Чехословакию - на помощь в борьбе против контрреволюционных сил».

ВОСПОМИНАНИЯ ДЕСАНТНИКА ЛЬВА ГОРЕЛОВА

В мае месяце 1968 года я получаю шифровку - прибыть срочно в Москву к Маргелову. Я прилетаю, мы с ним расцеловались, он говорит: «Едем к начальнику, Министру обороны»…

Прибываем, входим в кабинет, лежат карты.

Командующий докладывает:

Товарищ Министр обороны, командующий Воздушно Десантными Войсками с командиром седьмой дивизии прибыли по вашему приказанию!

Здравствуйте! Генерал, обстановку знаешь в Чехословакии? - ко мне.

Товарищ Министр обороны, по печати...

Ну, вот что: берешь командиров полков, переодеваетесь в другую форму и летите в Прагу. Разведка, объектов, который вы будете брать, а брать объекты вот эти.

И показывает мне: ЦК, Совет Министров, Министерство обороны, мосты, телецентр, радиоцентр, вокзал.

Я говорю:

Товарищ Министр обороны, дивизия десантная, не готова драться в населенном пункте, - набрался смелости, - У нас и в уставах и наставлениях нет - брать, драться в городе. Надо время для подготовки.

Он отвечает:

Ты генерал, ты и думай, будь здоров...

Прилетаю в Витебск, там мой самолет стоит в Витебске, пересаживаюсь, прилетаю в Каунас. Не успел покушать, вдруг, срочно: «В КГБ на ВЧ...», - у меня в кабинете не было ВЧ, а был ЗАС. Поэтому...

Приезжаю, Маргелов: «Завтра, во столько-то часов, будет самолет - с командирами полков выезжайте в Прагу на разведку, под видом дипкурьеров, пакеты вам будут, которые вы должны вручить там».

Прилетаем в Прагу, приезжаем в штаб ШОВ, штаб такой был, Ямщиков. А там уже наших, человек 20 генералов встречаю, уже они работают.

Я ему, представился, приехал, покажите, мне вот такие, такие-то объекты, чтобы долго не искать. Поехали. ЦК посмотрел, Министерство обороны посмотрел, Совет Министров, все посмотрели, они всем машины дали.

Прилетаю в Москву ночью, меня встречает Крипко - командующий военно-транспортной авиацией, Маргелов. Я докладываю обстановку, все доложил.

Потом вернулись в Витебск из Москвы.

«Что будем делать?» - спрашиваю у командиров полков. Ни одного учения не проведено ни с ротой, ни с батальоном, ни с полком по взятию населенного пункта или какого-нибудь дома.

Собрал я ветеранов, которые в отставке, которые когда-то брали населенные пункты во время войны. Пишем временное наставление по взятию дома. Выводим дивизию, полки, а полки стояли раздельно, а в каждом городе, есть микрорайоны.

Так вот мы с рассветом, до тех пор, пока люди придут с работы мы там тренировались - взятие населенного пункта отрабатывали. А это тактика другая: штурмовой отряд, отряд обеспечения, огневое обеспечение, отделения прикрытия - это целая новая тактика для десантников, да и для всех. Брать населенный пункт - это создавать штурмовые группы надо. Тренирую месяц, говорят: «Комдив с ума сошел, что такое, всех вывели, с утра до ночи, до прихода рабочего класса, штурмуют...»

В Прибалтике все аэродромы задействованы, калининградский аэродром, один белорусский аэродром. Пошла дивизия туда, в исходные районы, там встали. А что делать, ожидать.

450 самолетов, самолётовылетов, везли меня в Прагу, три авиационных истребительных полка - в Германии, Польше прикрывали переброску.

И пошли в Прагу.

Но, момент один есть. Дивизия, значит, артиллерия на машинах, минометы 120мм на машинах... Ну, самоходки, само собой и так далее. Но пехота-то вся... Только радиостанции у командиров. Ведь у десантников-то не было машин. Это сейчас они на боевых машинах, а у нас не было машин.

Так вот, мы десантировались и пошли, каждый знал куда идти, кто в ЦК, кто куда, но как идти? А на аэродроме, сотни автомобилей стоят, это иностранцы, они же и не закрывают эти машины, а десантники все знают как водить машины, так они угнали все эти машины! Вы видели, в кино, как батька Махно, вот он играет на гармошке и сидит на тачанке. Так и они сидят на этих машинах, облепили их, и входят в Прагу.

Вошли. Что нас спасло от кровопролития? Почему в Грозном мы потеряли 15 тысяч наших ребят молодых, а в Праге нет? А вот почему: там были готовы отряды, готовые заранее, Смарковский руководил, идеолог, и другие, которые выступали против СвОбоды. Они сформировали отряды, но оружие не выдавали, оружие по тревоге - приходи, бери оружие. Так мы знали, наша разведка знала, где эти склады. Мы захватили склады в первую очередь, а потом брали ЦК, Генеральный штаб, и так далее, правительство. Первую часть сил мы бросили на склады, потом всё остальное.

Короче говоря, в 2 часа 15 минут я приземлился, а в 6 часов Прага была в руках десантников. Чехи утром проснулись - к оружию, а там стоит наша охрана. Всё...

В 10 часов, поступил приказ из Москвы вывезти правительство и Дубчека на аэродром, и отправить в Москву, на переговоры. Всех их вывезли туда, но уже вывозили не десантники, а БТРы 20-ой армии. Я только помогал их вынимать всех, вытаскивать.

Довезли к аэродрому, получили расшифровку - Дубчека оставить. Их отправить самолетом, а Дубчека оставить, чтобы он обратился к народу. Я думаю, дай поеду, посмотрю на Дубчека. Ну, надо же посмотреть, верно? Приезжаю, представляюсь ему: «Товарищ Генеральный Секретарь, командир седьмой дивизии такой-то, здравствуйте!» Он выходит из машины, а тут караул, охраняют, зам комдив - полковник, начальник караула.

Он мне говорит....

Вот когда я это рассказывал, то Министр чуть со смеху не умер!

Говорит: «Товарищ генерал, а у вас нет чекушки, ну выпить? То есть 100 грамм, не чекушки, 100 грамм?»

Я говорю: «Товарищ Генеральный Секретарь, у нас сухари есть, сухпай есть, все у нас есть накормить вас могу, но водки нету...»

А сержант сзади стоит, говорит: «Товарищ генерал, у меня есть чекушка!»

Я горжусь тем, что операцию провел бескровно. Потерял там одного солдата, и то позже, в обычной жизни.

ПОГАС ОГОНЕК НАДЕЖДЫ

«С чехословацкой точки зрения, интервенция была вероломной. Агрессия оставила глубокий след в Советском Союзе. Вмешательство во внутренние дела Чехословакии погасило огонек надежды на реформу социализма - огонек, который теплился внутри советского общества. Утверждался догматический подход к обществу… Решение о вторжении усугубило внутренние разногласия как в советском, так и восточноевропейском обществе. Долгих 20 лет доминировала политика, в результате которой стало нарастать отставание мирового развития».

А. Дубчек - глава чехословацких коммунистов до советского вторжения в 1968 году

ПЕРЕГОВОРЫ БРЕЖНЕВА С ДУБЧЕКОМ (СТЕНОГРАММА)

А. Дубчек. Я, товарищи, не могу сделать никакого предложения, потому что я видел последнюю сцену из окна своей канцелярии, но потом вошли ваши люди с автоматами, вырвали телефоны — и все. С тех пор ни с кем не было контакта, и мы не знаем, что случилось. Я встретился с т. Черником, он говорит, что тоже ничего не знает, потому что его взяли таким же образом, как и меня. Был он в подвале вместе с остальными, пока не разобрались. Так мы попали сюда. Мы не знаем, что происходит, кто управляет, как идет жизнь в стране. Хотелось бы вместе с вами найти решение. Я согласен с вами, что нужно серьезно подумать, как помочь, потому что это страшная трагедия.

Л. И. Брежнев. Мы правильно понимаем, Александр Степанович, что не будем сейчас толковать ваше сообщение, это не поможет делу. Важно найти сейчас действительный выход, найти такое решение, которое бы, конечно, не сегодня и не завтра, а в будущем, восстановило положение. Поэтому мы понимаем твои последние слова как желание обоюдно с нами, со всеми другими соцстранами найти такое решение, которое проведет нас через определенные трудности, но приведет к дружбе. Мы этого хотим. На этой основе мы хотим беседовать. Так мы понимаем тебя?

А. Дубчек. Да.

Л. И. Брежнев. Теперь объективно должен оказать, что происходит. Войска прошли без единого выстрела. Армия выполнила свой долг. Ваши вооруженные силы были призваны президентом и вашими деятелями не вступать в сопротивление, поэтому человеческих жертв не произошло.

А. Дубчек. Я считаю, что одним из основных шагов, предпринятых Президиумом ЦК КПЧ (хорошо, что был телефон), было указание с нашей стороны по линии армии и государственной безопасности, рабочей милиции, было обращение к народу, чтобы ни в коем случае нигде не было никакого отпора, что это наше желание и наш призыв.

Л. И. Брежнев. Это мы тебе говорим, что жертв не было при вступлении во все города, рабочие и рабочая милиция сопротивления нам не оказывали и не оказывают по сегодняшний день, организованно не выступают. Но что, конечно, при вводе войск неприятное впечатление при всех обстоятельствах было и что, конечно, какая-то часть населения это могла принять плохо, это естественно.

Наши хотели взять и овладеть средствами пропаганды, скажем телевидением, радиостанциями и «Руде право». Остальные газеты мы не трогали. Никакого вооруженного сопротивления не было. Но огромные толпы людей были организованы в момент прихода наших войск. Получилось так, что наши стоят и те стоят. Радиостанция в это время работает и ругает Советскую власть. Наши имели приказ не стрелять, не бить. И так проходила борьба целые сутки. А станция работает, там сидят правые и дуют вовсю правую пропаганду против Советского Союза. Потом взяли «Руде право», и та же самая история, тоже без жертв.

Начались всякие демонстрации, но без рабочего класса, без рабочей молодежи, главным образом молодчики. В некоторых местах было большое скопление народа, в других — небольшое скопление. Все проходило без стрельбы. Убили только нашего часового ночью — он ходил патрулировал, и его убили из-за угла. В Братиславе молодчики сбросили в Дунай легковую машину с двумя нашими людьми. Как будто один спасся, другой утонул. При взятии радиостанции имела место перестрелка, 13 человек наших ранено. Вот все кровавые столкновения.

Н. В. Подгорный. Из окон стреляли в Праге.

Л. И. Брежнев. Стреляли с чердаков, из окон в Праге и в Братиславе. Блокировали эти дома, но никто не выходил оттуда. Наибольше бурлит Прага.

ИЗ ОТЧЕТА СЕКРЕТАРЯ МОСКОВСКОГО ГК КПСС В. ГРИШИНА

«На предприятиях и в учреждениях … проведено свыше 9 тысяч собраний, на которых присутствовало 885 тысяч и выступило 30 тысяч (человек). Выступавшие заявили о полной поддержке… политики ЦК КПСС и Советского правительства…

Вместе с тем в отдельных научно-исследовательских институтах были выступления против мероприятий, осуществляемых советским правительством… Так в НИИ автоматических устройств кандидат технических наук, старший научный сотрудник Андронов, беспартийный, заявил, что он не понимает, кто в Чехословакии и от чьего имени просит помощи Советского Союза, и предложил голосование резолюции общего собрания сотрудников института отложить до выяснения обстановки. Его выступление осуждено участниками собрания».

«РУКИ ПРОЧЬ ОТ ЧЕХОСЛОВАКИИ»

В момент оккупации Чехословакии 7 человек вышли на Красную площадь. Был полдень 25 августа 1968 года. Семеро сели у Лобного места и развернули самодельные плакаты: «Руки прочь от Чехословакии», «Позор оккупантам», «За нашу и вашу свободу».

Из письма Натальи Горбаневской, адресованного редакциям европейских газет: «…Почти сразу же раздался свист, со всех сторон к нам побежали работники госбезопасности в гражданской одежде… с криками: «Все это жиды! Бейте антисоветские элементы!» Мы сидели спокойно и не сопротивлялись. Они вырвали из наших рук транспаранты. Виктору Файндергу разбили до крови лицо и выбили зубы. … Мы счастливы, что смогли показать, что не все граждане нашего государства согласны с насилием, которое проводится от имени советского народа. Мы надеемся, что чехословацкий народ узнал об этом».

АЛЕКСАНДР ТВАРДОВСКИЙ ОБ АВГУСТЕ 1968 ГОДА

Что делать нам с тобой, моя присяга,

Где взять слова, чтоб рассказать о том,

Как в сорок пятом нас встречала Прага

И как встречает в шестьдесят восьмом.

ИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ ЕВГЕНИЯ ЕВТУШЕНКО «ТАНКИ ИДУТ ПО ПРАГЕ»

Танки идут по Праге
в закатной крови рассвета.
Танки идут по правде,
которая не газета.

Танки идут по соблазнам
жить не во власти штампов.
Танки идут по солдатам,
сидящим внутри этих танков.

Боже мой, как это гнусно!
Боже - какое паденье!
Танки по Яну Гусу.
Пушкину и Петефи.
…
Прежде чем я подохну,
как - мне не важно - прозван,
я обращаюсь к потомку
только с единственной просьбой.

Пусть надо мной - без рыданий
просто напишут, по правде:
«Русский писатель. Раздавлен
русскими танками в Праге».
23 августа 1968

ДВА СЛУЧАЯ В 68-М

Мой отец был в Чехословакии во время событий 1968 года.

Чешские «сопротивленцы» выходили на трассы, перекрывали их собой, не давая проехать автоколоннам с советскими войсками.

Так вот, мой отец рассказывал случай: на гористую дорогу выбежала женщина с маленьким ребенком на руках, и советский танкист не задумываясь резко свернул с дороги. Танк слетел на обочину, сполз в обрыв и загорелся. Все танкисты погибли.

А вот другая отцовская история того периода. В Чехословакию ведь вошли не только советские, но еще и венгерские и немецкие (из ГДР) части. К лагерям солдат из ГДР вечерами собирались местные сопротивленцы, приносили с собой кастрюли и щетки.

Колотили в кастрюли, устраивая страшный грохот, кричали: «Убирайтесь вон». «Кошачий концерт» не давал солдатам возможности поспать, давил на нервы.

Немцы предупредили чехов раз, два... На третью ночь выставили взвод автоматчиков, и те дали очередь по толпе. Сколько людей было убито или ранено, история умалчивает, но больше немцам не докучали.

Владимир Мединский, «Мифы о России»

В 1968‑М МЫ ПРЕДОТВРАТИЛИ ТРЕТЬЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ

Сунцев: 20 августа 1968 года мы получили боевой приказ о начале операции «Дунай»: к утру 21 августа наша армия должна была совершить 220‑километровый бросок по маршруту Бишофсверда-Дрезден-Пирна-Теплице-Мельник-Прага и занять позиции на северо-западной окраине столицы ЧССР. Важно отметить, что в приказе было запрещено использовать оружие на поражение за исключением случаев вооруженного нападения.

Культура: Но таких случаев было немало? Сегодня либеральными публицистами настойчиво доказывается, что большинство наших потерь были «небоевыми».

Сунцев: Нет, это был самый настоящий военный конфликт. За прошедшие годы мне удалось составить список погибших в те дни в Чехословакии - на сегодняшний день в нем насчитывается 112 человек. Многие погибли от огнестрельных ран, по несколько человек - в сбитых самолете и вертолете. Да и гибель экипажа танка, отказавшегося давить толпу, преградившую дорогу, и рухнувшего с моста, на мой взгляд, потеря боевая. Все эти люди погибли при выполнении боевого задания.

И в самой Праге, и многих других крупных городах - Брно, Братиславе, Пльзене - на улицы выходили тщательно подготовленные молодчики, оказывавшие активное сопротивление войскам Организации Варшавского договора, в том числе поджигали наши танки, бронетранспортеры и автомобили. Но надо понимать, что в предшествующее операции «Дунай» время в Чехословакии среди населения активно велась антисоветская пропаганда. Этим занимался целый ряд финансировавшихся из-за рубежа организаций — «Клуб‑231», «Клуб беспартийных активистов» и тому подобные структуры.

Культура: Велика ли роль западных спецслужб в подготовке этого сопротивления на взгляд военного разведчика?

Сунцев: Она несомненна. Я лично принимал участие в розыске подпольных типографий и радиостанций, а также складов с оружием и боеприпасами, которых на территории Чехословакии к началу операции «Дунай» было очень много. И очевидно, что так подготовиться можно было только при помощи Запада. Более того, по имеющимся данным, западными спецслужбами к августу 1968 года было натаскано более 40 000 антисоветски настроенных вооруженных молодчиков - специальная ударная группа, которая должна была подготовить вторжение на территорию Чехословакии войск НАТО.

Культура: То есть получается, в августе 1968‑го наши войска опередили натовские?

Сунцев : Именно так. Если бы мы не вошли в Чехословакию в ночь с 20 на 21 августа 1968 года, то буквально через несколько часов там уже были бы войска Северо-Атлантического договора. В свою очередь, это не остановило бы Советский Союз, и тогда вполне могла бы начаться Третья мировая война.

В ночь на 21 августа 1968 года в Чехословакию были введены войска пяти стран Варшавского Договора (СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР и Польши). Операция, получившая кодовое название "Дунай", преследовала цель прекратить происходивший в ЧССР процесс реформ, инициированных первым секретарем ЦК КП Чехословакии Александром Дубчеком - "Пражскую весну".

С геополитической точки зрения для СССР возникла опасная ситуация в одной из ключевых стран Восточной Европы. Перспектива выхода ЧССР из Варшавского Договора, в результате которого произошел бы неизбежный подрыв восточноевропейской системы военной безопасности, была для СССР неприемлема.

В течение 36 часов армии стран Варшавского Договора установили полный контроль над чехословацкой территорией. 23-26 августа 1968 года в Москве состоялись переговоры между советским и чехословацким руководством. Их итогом явилось совместное коммюнике, в котором сроки вывода советских войск ставились в зависимость от нормализации обстановки в ЧССР.

16 октября 1968 года между правительствами СССР и ЧССР был подписан договор об условиях временного пребывания советских войск на территории Чехословакии, согласно которому часть советских войск оставалась на территории ЧССР "в целях обеспечения безопасности социалистического содружества". В соответствии с договором была создана Центральная группа войск (ЦГВ). Штаб ЦГВ был размещен в городке Миловице недалеко от Праги. В договоре фиксировались положения об уважении суверенитета ЧССР и невмешательстве в ее внутренние дела. Подписание договора стало одним из главных военно-политических итогов ввода войск пяти государств, удовлетворивших руководство СССР и ОВД.

17 октября 1968 года начался поэтапный вывод союзных войск с территории Чехословакии, который завершился к середине ноября.

В результате ввода войск в ЧССР произошла кардинальная смена курса чехословацкого руководства. Был прерван процесс политических и экономических реформ в стране. В 1969 года на апрельском пленуме ЦК КПЧ первым секретарем был избран Густав Гусак. В декабре 1970 года ЦК КПЧ принял документ "Уроки кризисного развития в партии и обществе после XIII съезда КПЧ", осуждавший в целом политический курс Александра Дубчека и его окружения.

Во второй половине 1980-х годов начался процесс переосмысления чехословацких событий 1968 г. В "Заявлении руководителей Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза" от 4 декабря 1989 года и в "Заявлении Советского правительства" от 5 декабря 1989 года решение о вводе союзных войск в Чехословакию было признано ошибочным как необоснованное вмешательство во внутренние дела суверенного государства .

10 декабря 1989 года после победы "бархатной революции" (бескровное свержение коммунистического режима в результате уличных акций протестов в ноябре-декабре 1989 года), президент Чехословакии Густав Гусак ушел в отставку, и было сформировано новое коалиционное правительство национального согласия, в котором коммунисты и оппозиция получили одинаковое количество мест. Была осуществлена "реконструкция" парламента, где Коммунистическая партия Чехословакии потеряла большинство. 28-29 декабря 1989 года реорганизованный парламент избрал своим председателем Александра Дубчека.

Соглашение предусматривало, что вывод войск пройдет в три этапа: 1-й этап - 26 февраля 1990 года - 31 мая 1990 года; 2-й этап - 1 июня 1990 года - 31 декабря 1990 года; 3-й этап - 1 января 1991 года - 30 июня 1991 года.

Вывод начался в день подписания соглашения. Последний эшелон отправился из Миловиц 19 июня 1991 года. Уже 21 июня он пересек государственную границу СССР. 27 июня 1991 года ЧССР покинул последний командующий ЦГВ - генерал-полковник Эдуард Воробьев.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Про организованный при помощи Италии переворот в "красной" республике Сан-Марино, захотелось напомнить про роль стран НАТО в событиях в Чехословакии 1968 года и первой попытке "цветной революции".

В этой связи размещаю фрагмент из научной публикации Сергея Луценко "От провала к провалу" (Одесса, "Маяк", 1985), в котором рассказывается об участии стран НАТО в организации событий в Чехословакии.

Прошу делать скидку на период написания книги и не троллить по поводу некоторых лексических оборотов и терминов вроде "социалистическое содружество ".

"В подготовке контрреволюционного переворота в стране правые силы ощущали всестороннюю помощь со стороны международного империализма. Его разведывательные службы и подрывные центры развернули вне Чехословакии лихорадочную деятельность, расширяя масштабы вмешательства во внутренние дела страны. Координационным центром подрывных античехословацких операций выступил военный блок НАТО. Еще за несколько месяцев до августовских событий Совет блока разработал специальную программу по ЧССР под кодовым названием «Зефир». Она предусматривала активное использование в интересах Запада действий правых ревизионистов. При главном штабе НАТО была создана специальная группа. Задача — «чехословацкая проблема». Начиная с июля 1968 г. в Регенсбурге (ФРГ) стал действовать «штаб ударной группы», в распоряжение которого были выделены более 300 сотрудников разведслужб и политических советников НАТО. Главой «штаба» был поставлен уроженец Чехословакии, гражданин ФРГ. Трижды в сутки в главный штаб НАТО поступали сводки о положении в Чехословакии, собранные «штабом ударной группы». Как было установлено впоследствии, в тот период в стране находилось более 200 специалистов из армии НАТО и свыше 300 человек из шпионских центров. С целью координации «психологических операций» против ЧССР создало и ЮСИА свой «оперативный штаб», который возглавил П. Спивак— разведчик из госдепартамента.

В июле 1968 г. в печати социалистических стран был предан гласности «оперативный план» ЦРУ и Пентагона. В нем, несмотря на смену политических доктрин, по-прежнему особое место занимали военные действия против восточноевропейских социалистических государств, в том числе и подрывные акции против Чехословакии. Агентуре ЦРУ, например, вменялось в обязанность установление контактов с «повстанческими элементами» в соответствующих странах и оказание им поддержки для организации «диверсий и восстаний». Они должны были выяснять результаты ведения союзниками НАТО специальных и психологических операций, выяснять наличие каких-либо организованных подпольных групп сопротивления существующему режиму, определять степень проникновения оппозиционных сил в коммунистическую партию и возможность противодействовать ей. В разделе, касавшемся ЧССР, прямо указывалось, что в ближайшем будущем в этой стране может произойти государственный переворот. При этом особое внимание уделялось инфильтрации оппозиционных сил в органы госбезопасности, военной контрразведки или разведслужб Чехословакии и созданию возможности противодействовать операциям этих органов 6.

С целью проведения упомянутого плана в жизнь американское командование перебросило к границам ЧССР отдельную группу войск специального назначения, имевшую в своем составе оперативные отряды. По прикидкам ЦРУ и Пентагона, они были способны обеспечить руководство деятельностью 75 тысяч «повстанцев». Под руководством американских экспертов по шпионажу и диверсиям на базах в Бад-Тельце (ФРГ) и Зальцбурге (Австрия-) было организовано обучение тысяч агентов, которые потом засылались в Чехословакию под видом «туристов». По данным госдепартамента США, количество американских граждан летом 1968 г. в ЧССР составляло около 1500 человек. К 21 августа 1968 г. их число выросло до 3000. Согласно сообщениям самой американской печати, в большинстве своем они являлись агентами ЦРУ. Обращает на себя внимание и тот факт, что уже 26 июля государственные органы США восстановили выплату пенсий чешским эмигрантам, покинувшим в свое время Чехословакию, создавая тем самым стимул для их возвращения на родину с целью проведения подрывных акций.

Наряду с развертыванием против Чехословакии широкомасштабной подрывной работы, ее зарубежные вдохновители — правящие круги США и ФРГ были обеспокоены тем, что подстрекательский тон западной печати и ее дифирамбы антисоциалистическим силам грозили преждевременным раскрытием истинных замыслов реакции. На заседании Совета НАТО в июне 1968 г. в Рейкьявике (Исландия) специально обращалось внимание на то, что крикливый тон западной прессы может затруднить проведение «тихой» контрреволюции в ЧССР. Начиная с этого времени, четко прослеживается тенденция притормозить широкое освещение в органах массовой информации капиталистических стран событий в Чехословакии. Боннское министерство иностранных дел рекомендовало прессе, радио и телевидению ФРГ воздерживаться от слишком явной поддержки контрреволюционеров 7. Одновременно под давлением американских дипломатов правительство ФРГ перенесло место и время осуществления крупномасштабных провокационных маневров бундесвера и американских войск от границ ЧССР в глубь страны.

Сами американские правящие круги проявляли исключительную осторожность в отношении каких- либо публичных заявлений по поводу событий в Чехословакии. Еще в мае 1968 г. в ответ на сообщения американской печати, что в Вашингтоне рассматривается «чехословацкая проблема», официальные представители Белого дома заявили, что «никаких изменений в позиции США по отношению к Чехословакии не произошло». Позднее государственный секретарь Д. Раск публично отрицал какое-либо участие США в ситуации, складывавшейся в ЧССР4. По сигналу из высших эшелонов власти был приглушен тон провокационных комментариев американской буржуазной прессы. Появились заявления некоторых маститых журналистов, что, мол, в правительственных кругах вопрос о поддержке Чехословакии (т. е. контрреволюционеров) «серьезно не обсуждается». Этой же цели отвечало еще одно «просочившееся» в печать замечание Д. Раска своим помощникам: «что бы не произошло, США останутся в стороне» 9. Таким образом, официально декларируя мнимое «невмешательство» в чехословацкие события, американские правящие круги стремились максимально замаскировать свое участие в подрывной деятельности против Чехословакии.

Тем временем в штабах НАТО всерьез рассматривался вопрос о военном конфликте как варианте разрешения «чехословацкой проблемы». Разумеется, в руководстве Североатлантического пакта не могли не учитывать военную мощь государств Варшавского Договора во главе с Советским Союзом. Она служила надежным сдерживающим средством против любой агрессии Запада и, в конце концов, не позволила натовской военщине довести дело до вооруженного столкновения в центре Европы. Однако это не исключало попыток со стороны США и их союзников по НАТО использовать военную силу блока в качестве орудия шантажа социалистических государств. В июле 1968 г. силы НАТО были приведены в состояние частичной боевой готовности. Специальные бронетанковые части американской армии были выдвинуты к границам ЧССР в Баварии. В ночь с 20 на 21 августа дежуривший в главном штабе НАТО генерал Паркер отдал приказ подвешивать к самолетам атомные бомбы. Командиры авиационных подразделений получили приказы в запечатанных конвертах, подлежавших вскрытию по особому сигналу. В них были указаны цели для бомбометания в социалистических государствах. Так политика «наведения мостов» должна была уступить место военной силе — традиционному для империализма методу действий. «Наведение мостов» перерастало в следующую, более опасную фазу. Внутри Чехословакии контрреволюция также готовилась сбросить маску «радетелей» социализма и развязать белый террор против коммунистов.

К августу 1968 г. со всей очевидностью проявился организованный характер наступления правых сил, которых вдохновляли и поддерживали империалистические спецслужбы. Времени терять было больше нельзя. В ночь на 21 августа в Чехословакию были введены войска пяти государств — участников Варшавского Договора. Они пришли на помощь чехословацкому народу в один из наиболее трудных моментов национальной истории по призыву ряда партийных и государственных деятелей ЧССР и в ответ на многочисленные обращения самих чехословацких трудящихся с просьбой о помощи в партийные и советские органы СССР, других братских стран. Это был акт интернациональной солидарности, отвечавший интересам социалистического содружества, международного коммунистического и рабочего движения, интересам чехов и словаков. Присутствие сил Варшавского Договора позволило закрыть границы страны от проникновения вражеской агентуры.

Однако контрреволюция прибегла к тактике подпольной борьбы с социалистическим строем, через свои средства массовой информации отравляя сознание чехословацких трудящихся шовинистическими и националистическими лозунгами. Буквально через несколько часов после интернационалистской акции стран Варшавского Договора начала работать разветвленная сеть подпольного радиовещания. В эфир вышло около полутора десятков подпольных радиостанций, которые претенциозно присвоили себе звание «свободного», «легального чехословацкого радиовещания». В отдельные дни работало до 30— 35 радиогнезд.

«Радиовойна» в чехословацком эфире представляет собой одну из наиболее позорных страниц подрывной деятельности империализма против Чехословакии. Она явилась прямым результатом работы спецслужб и готовилась задолго до августовских событий. В первые же дни после 21 августа этот секрет полишинеля выболтали западные органы массовой информации. По сообщению «Вашингтон пост», в подполье были заблаговременно созданы штаб-квартиры, установлены передатчики. Обученный персонал ушел на подпольные радиостудии немедленно после ввода войск Варшавского Договора 10. Американский журнал «Тайм»: «Ясно, что люди действовали отнюдь не по собственной инициативе. Студии и оборудование для тайных радиостанций должно было быть подготовлено заблаговременно, тысячи журналистов и техников были проинструктированы, что делать и куда идти...» п. Откуда же появились у контрреволюционного подполья технические средства для оборудования подпольных радиостанций? Ответ на вопрос дает направление, откуда исходили инструкции и указания, — из-за рубежа, от организаторов «психологической войны», которые на протяжении многих лет оттачивали свое отравленное оружие в борьбе с социализмом.

Особую активность в период чехословацких событий проявили подразделения западногерманского бундесвера, специализирующиеся на проведении «психологических операций». Своими действиями они стремились внести дезорганизацию в общественную жизнь ЧССР. Исполнителем этих операций явился так называемый «андернахский батальон психологической войны». Еще в начале 1968 г. на базе батальона в Ойскирхене были организованы так называемые «курсы по усовершенствованию знаний чешского языка». Наряду со штабными офицерами обучение прошли десантники из училища в Альден- штадт-Шонгау. Особое внимание обращалось на отбор военнослужащих из семей, проживавших ранее на территории Чехословакии. Уже 21 августа специальные подразделения бундесвера, в том числе и «андернахский батальон», заняли позиции вдоль чехословацких границ. Они начали передавать на различных диапазонах «заявления» и «обращения» к населению ЧССР. Эти передачи принимались боннскими радио- и телестанциями и выдавались за «перехваченные сообщения» от якобы находившихся на территории Чехословакии «подпольных радиопередатчиков». У чехословацкой контрреволюции, конечно же, имелись и свои подпольные средства массовой информации — радио- и телестудии, тайные типографии, которыми руководили опытные контрреволюционеры. В дополнение к ним еще в июле—августе через чехословацко-австрийскую границу были тайно переброшены 22 передвижные радиостанции производства ФРГ. Они-то и были использованы для фабрикации мифа о «народном сопротивлении» в ЧССР. Подрывные идеологические центры рассчитывали этой провокацией убить сразу двух зайцев: подстрекать чехов и словаков к «сопротивлению» и одновременно обрабатывать население Запада в антикоммунистическом духе, ссылаясь на «доказательства», подсунутые диверсантами.

22 августа командующий западногерманским 2-м корпусом генерал-лейтенант Тило по указанию генерального инспектора бундесвера отдал приказ о создании специального штаба по координации «психологической войны» против Чехословакии. Официальной задачей его значилось «поддержание технической связи» с ЧССР. На самом деле это был центр «радиовойны». Руководил деятельностью штаба полковник И. Тренч — ведущий западногерманский специалист по части «психологических» диверсий. Опыт подрывных идеологических акций он приобрел еще во время контрреволюционного мятежа в Венгрии. Почти все члены штаба успели побывать в Чехословакии под видом «журналистов» с целью рекогносцировки предстоящих «психологических операций». В это время в самой ЧССР началась радиовакханалия лжи, дезинформации и клеветы, исходившая от подпольных радио и прессы. Пропагандируя фальшивый тезис об «оккупации» Чехословакии, подкинутый спецслужбами, многочисленные станции заполнили эфир призывами к «сопротивлению», организации забастовок и т. п. Помимо решения пропагандистских задач, их функции заключались в передаче инструкций контрреволюционному подполью. Присутствие войск братских стран социализма сковывало действия антисоциалистических сил, поэтому радио было наиболее быстрым и эффективным средством передачи шифрованных и открытых сообщений, а также зашифрованных разведданных на Запад. Нагнеталась обстановка морального террора, националистического угара, шовинизма и антисоветизма. Отмечались случаи нападений на солдат братских армий. Были акты вандализма. Всем этим дирижировала одна опытная рука. Об этом свидетельствует и профессиональная работа сети подпольных радиостанций, объединенных в сложную систему: крупные передатчики выступали главными центрами, которые определяли сроки, порядок и содержание передач".

Ну, и в тему - фоторепортаж про ввод войск ОВД в Чехословакию в 1968-м году.

20 августа 1968 года началась военная операция «Дунай». Интернациональные (в основном, советские) войска в рекордно-короткие сроки "взяли " Прагу, захватив все стратегически-важные объекты.

Доктрина Брежнева

В конце 60-х «мировая система социализма» испытывала себя на прочность. Отношения с братскими народами были непростыми, зато в отношениях с Западом наблюдалась патовая «разрядка». Можно было вздохнуть легко и обратить внимание на Восточную Европу. Битва за «правильное» понимание Союза союзных стран в кулуарах НАТО звалось «доктриной Брежнева». Доктрина и стала правом на вторжение в провинившуюся ЧССР. Кто же еще защитит исковерканный самостоятельностью социализм, развеет весеннее инакомыслие в Праге?

Дубчек и реформы

В декабре 1967 года к руководству компартией Чехословакии пришел Александр Дубчек. Пришел, вступил в борьбу с «консервированными» неосталинистами, попытался нарисовать новый социализм «с человеческим лицом». «Социализм с человеческим лицом» - это свобода печати, слова и репрессированных – отзвуки социал-демократии Запада. По иронии судьбы, один из освобожденных, Густав Гусак, позже сменит новатора Дубчека на посту первого секретаря КПЧ по протекции Москвы. Но это позже, а пока Дубчек вместе с президентом Чехословакии предложил стране «Программу действий» - реформ. Нововведения народ и интеллигенция (подпись 70-ти под статьей «Две тысячи слов») поддержали дружно. СССР, вспоминая Югославию, таких нововведений не поддержал. Дубчеку отправили коллективное письмо от стран Варшавского договора с призывом прекратить творческую деятельность, но первый секретарь КПЧ уступить не захотел.

Предупредительная конференция

29 июля 1968 года в городе Чиенра-над-Тисой Брежнев вместе с Дубчеком все-таки договорились. СССР обязывался вывести союзные войска с территории Чехословакии (были такие – введены для обучения и совместных маневров) и прекратить нападки в прессе. В свою очередь, Дубчек пообещал не заигрываться с «человеческим лицом» - проводить внутреннюю политику, не забывая о СССР.

Варшавский договор в наступлении

«Советский Союз и другие социалистические страны, верные интернациональному долгу и Варшавскому Договору, должны ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасностью». Такую директиву получил командующий воздушно-десантными войсками генерал Маргелов. И было это еще в апреле 1968 года, иначе говоря, до заключения Братиславского соглашения 29 июля 1968 года. А 18 августа 1968 года на совместной конференции СССР, ГДР, Венгрия, Польша и Болгария читали письмо от «истинных социалистов» КПЧ с просьбой о военной помощи. Военная операция «Дунай» стала не идеей, а реальностью.
«Дунай»

Специфика военной кампании СССР в отношении Чехословакии заключалась в выборе ударной силы. Основная роль отводилась воздушно-десантным войскам советской армии. Войска противовоздушной обороны, Военно-морской флот и ракетные войска стратегического назначения приводились в повышенную боевую готовность. Действия интернациональной армии велись по трем фронтам – были созданы Прикарпатский, Центральный и Южный фронты. Учитывая роль, возложенную на воздушные войска, на каждом из фронтов было предусмотрено участие воздушных армий. В 23:00 20 августа прозвучала боевая тревога, один из пяти запечатанных пакетов с планом операции был открыт. Здесь и находился план операции «Дунай».

В ночь с 20 на 21 августа

Подлетающий к чешскому аэропорту «Рузина» пассажирский самолет запросил вынужденную посадку и получил ее. С этого момента, с двух часов ночи аэропорт был захвачен 7-й воздушно-десантной дивизией. Находясь в здании ЦК, Дубчек обратился к народу по радио с призывом не допустить кровопролития. Меньше чем через два часа Дубчек и собранный им Президиум КПЧ в количестве одиннадцати человек были арестованы. Захват аэропорта и оппозиции являлся основной задачей операции «Дунай», однако реформы Дубчека носили заразительный характер. В 5 утра 21 августа на территорию Чехословакии высадилась разведывательная рота 350-го гвардейского парашютно-десантного полка и разведрота 103-й воздушно-десантной дивизии. В течении десяти минут беспрерывный поток солдат, ссаживающихся с самолетов, сумел захватить два аэропорта. Войска с помеченной белыми полосами техникой двинулись вглубь страны. Спустя четыре часа Прага была занята – союзные войска захватили телеграф, военные штабы, вокзалы. Все идеологически важные объекты - здания ЦК КПЧ, правительства, министерства обороны и генерального штаба были захвачены. В 10 утра из здания ЦК сотрудники КГБ вывели Александра Дубчека и «иже с ним».

Итоги

Через два дня после фактического окончания кампании в Москве состоялись переговоры заинтересованных сторон. Дубчек и товарищи подписали Московский протокол, что в результате позволило СССР не выводить свои войска. Протекторат СССР распространялся на неопределенное время, вплоть до урегулирования нормальной обстановки в ЧССР. Такое положение поддержал новый первый секретарь Гусак и президент Чехословакии Л. Свобода. Теоретически вывод войск с территории ЧССР был завершен в середине ноября 1968 года, практически – присутствие военных сил советской армии продлилось до 1991 года. Операция «Дунай» всколыхнула общественность, разделив социалистический лагерь на согласных и не согласных. В Москве и Финляндии прошли марши недовольных, но в целом операция «Дунай» показала силу и серьёзность СССР и, что немаловажно, полную боеготовность нашей армии.

21 августа 1968 года советские воздушно-десантные войска провели успешную операцию по захвату ключевых пунктов столицы Чехословакии.

Сколько ни корми волка, он смотрит в лес. Сколько ни корми чеха, поляка, венгра или литовца, он всё равно будет смотреть на Запад. С самого момента образования социалистического лагеря, заботы об его благополучии были возложены на страну, освободившую эти страны от фашизма. Русский мужик ел серый хлеб, чтобы восточный немец имел возможность намазывать на сдобную булку любимый сорт мармелада. Русский мужик пил Солнцедар, чтобы венгр имел возможность распивать любимые токайские вина. Русский мужик трясся на работу в переполненном трамвае, чтобы чех имел возможность ездить на соей любимой Шкоде или Татре.

Но ничего этого ни немцы, ни венгры, ни чехи не ценили. Первые устроили в 1953 году Берлинский кризис, вторые – в 1956 году небезызвестные события в Венгрии, а третьи – в 1968 так называемую Пражскую весну.

Именно для ликвидации этой смуты и была проведена операция Дунай.

В 2 часа ночи 21 августа 1968 года на аэродроме «Рузине» в Праге высадились передовые подразделения 7-й воздушно-десантной дивизии. Они блокировали основные объекты аэродрома, куда стали приземляться советские Ан-12 с десантом и боевой техникой. Захват аэродрома был произведен с помощью обманного маневра: подлетающий к аэродрому советский пассажирский самолет запросил аварийную посадку из-за якобы повреждения на борту. После разрешения и посадки десантники с самолета захватили диспетчерскую башню и обеспечили посадку десантных самолетов.

В 5 час. 10 мин. высадилась разведрота 350-го парашютно-десантного полка и отдельная разведрота 103-й воздушно-десантной дивизии. В течение 10 минут они захватили аэродромы Туржани и Намешть, после чего началась спешная высадка основных сил. По словам очевидцев, транспортные самолеты совершали посадку на аэродромы один за другим. Десант спрыгивал, не дожидаясь полной остановки. К концу взлетно-посадочной полосы самолет оказывался уже пуст и тут же набирал ход для нового взлета. С минимальным интервалом сюда стали прибывать другие самолеты с десантом и военной техникой.

На боевой технике и захваченных гражданских автомобилях десантники уходили в глубь территории, и к 9.00 ими были блокированы в г. Брно все дороги, мосты, выезды из города, здания радио и телевидения, телеграф, главпочтамт, административные здания города и области, типография, вокзалы, а также штабы воинских частей и предприятия военной промышленности. Командиров ЧНА просили сохранять спокойствие и соблюдать порядок.

Спустя четыре часа после высадки первых групп десантников важнейшие объекты Праги и Брно оказались под контролем союзных войск. Основные усилия десантников направлялись на захват зданий ЦК КПЧ, правительства, министерства обороны и генерального штаба, а также здания радиостанции и телевидения. По заранее разработанному плану к основным административно-промышленным центрам ЧССР направлялись колонны войск. Соединения и части союзных войск размещались во всех крупных городах. Особое внимание уделялось охране западных границ ЧССР.

200-тысячная чехословацкая армия, как и за 30 лет до этого при захвате страны немцами, не оказывала практически никакого сопротивления. Однако среди населения, главным образом в Праге, Братиславе и других крупных городах, проявлялось недовольство происходящим. Протест общественности выражался в сооружении баррикад на пути продвижения танковых колонн, действиях подпольных радиостанций, распространении листовок и обращений к чехословацкому населению и военнослужащим стран-союзниц. В отдельных случаях имели место вооруженные нападения на военнослужащих введенного в ЧССР контингента войск, забрасывание танков и прочей бронетехники бутылками с горючей смесью, попытки вывести из строя средства связи и транспорт, уничтожение памятников советским воинам в городах и селах Чехословакии.

21 августа группа стран (США, Англия, Франция, Канада, Дания и Парагвай) выступила в Совете Безопасности ООН с требованием вынести «чехословацкий вопрос» на заседание Генеральной Ассамблеи ООН, добиваясь решения о немедленном выводе войск стран Варшавского Договора. Представители Венгрии и СССР проголосовали против. С осуждением военного вмешательства пяти государств выступили правительства стран социалистической ориентации - Югославии, Албании, Румынии и Китая.

16 октября 1968 г. между правительствами СССР и ЧССР был подписан договор об условиях временного пребывания советских войск на территории Чехословакии, согласно которому часть советских войск оставалась на территории ЧССР «в целях обеспечения безопасности социалистического содружества». В договоре фиксировались положения об уважении суверенитета ЧССР и невмешательстве в ее внутренние дела. Подписание договора стало одним из главных военно-политических итогов ввода войск пяти государств, удовлетворивших руководство СССР и ОВД.

17 октября 1968 г. начался поэтапный вывод союзных войск с территории Чехословакии, который завершился к середине ноября.

Несмотря на то, что при вводе войск стран Варшавского Договора боевые действия не велись, потери имелись. Так, в ходе передислокации и размещения советских войск (с 20 августа по 12 ноября) в результате действий враждебно настроенных лиц погибло 11 военнослужащих, в том числе один офицер; ранено и травмировано 87 советских военнослужащих, в том числе 19 офицеров.

Многие сейчас задают вопрос, зачем было удерживать в соцлагере всех этих чехов, поляков, немцев и венгров? Но если бы мы позволили всем им лечь под Запад, американские военные базы тут же оказались бы у наших границ. И потому в Польше мы вынуждены были держать Северную группу войск, в ГДР – Западную, в Венгрии – Южную, а в Чехословакии – Центральную.

ВОСПОМИНАНИЯ УЧАСТНИКОВ ОПЕРАЦИИ

Лев Горелов (в 1968 - командир 7-й гвардейской дивизии ВДВ):

В уставах ВДВ нет такого, не предназначено, чтоб драться в городах. В уставах общевойсковых, пехота где, там тоже ничего нет - «особенности ведения боевых действий»…

Что делать? Ребята с деревень, некоторые и в домах-то не были, не знают что такое многоэтажный дом.

Собрал я ветеранов, которые в отставке, которые когда-то брали населенные пункты во время войны. Пишем временное наставление по взятию дома. Дома, как дома, не в мировом масштабе, а как крупный дом брать. Выводим дивизию, полки, а полки стояли раздельно, а в каждом городе, есть микрорайоны. Так вот мы с рассветом, до тех пор, пока люди придут с работы мы там тренировались - взятие населенного пункта отрабатывали. А это тактика другая: штурмовой отряд, отряд обеспечения, огневое обеспечение, отделения прикрытия - это целая новая тактика для десантников, да и для всех. Брать населенный пункт - это создавать штурмовые группы надо. Тренирую месяц, говорят: «Комдив с ума сошел, что такое, всех вывели, с утра до ночи, до прихода рабочего класса, штурмуют…»

Что нас спасло от кровопролития? Почему в Грозном мы потеряли 15 тысяч наших ребят молодых, а в Праге нет? А вот почему: там были готовы отряды, готовые заранее, Смарковский руководил, идеолог. Они сформировали отряды, но оружие не выдавали, оружие по тревоге - приходи, бери оружие. Так мы знали, наша разведка знала, где эти склады. Мы захватили склады в первую очередь, а потом брали ЦК, Генеральный штаб, и так далее, правительство. Первую часть сил мы бросили на склады, потом всё остальное.

Короче говоря, в 2 часа 15 минут я приземлился, а в 6 часов Прага была в руках десантников. Чехи утром проснулись - к оружию, а там стоит наша охрана. Всё.

— То есть, сопротивления не было?

— Только в ЦК. Значит, в ЦК 9 человек чехов убили наши. Дело в том, что они прошли через подвалы и вышли на противоположной стороне, коридор длинный, вы знаете, служебные эти помещения. И караул наш стоял в кабинете Дубчика, а пулеметчик сидел метров за 50 до этого кабинета и увидел - эти идут, бегут с автоматами. Прицелился и дал очередь. Он тогда из пулемета всю ленту разрядил, их убивает, и чехов потом вертолетом увезли. Где похоронили, не знаю.

НИКОЛАЙ МЕШКОВ (старший сержант мотострелкового полка пп 50560):

Командир полка полковник Клевцов, боевой командир, участник Великой Отечественной войны, а также участник Венгерских событий, сказал: «Я научен горьким опытом Венгерских событий, из-за приказов «не стрелять» полегло много солдат. А нам отдан приказ защищать социалистические завоевания в ЧССР и мы их защитим с оружием в руках, и на каждый выстрел с их стороны, мы ответим тем же».

Первые 50 километров прошли без происшествий. Проезжая где-то в 2 часа ночи какой-то населенный пункт, где была расположена одна из воинских частей ЧССР, мы увидели, что солдаты выводили танки и машины по боевой тревоге. Первые пулеметные очереди мы услышали, не доходя до Праги примерно 40 километров. Каждый из нас сразу нашел свою каску, половина солдат спустилась внутрь БТР. Все солдаты присоединили рожок к своему автомату и поставили на боевой взвод. Солдатские шутки отошли в сторону.

Город встретил нас настороженно. Вокруг никаких указательных знаков, улочки узкие. Везде 10-15-этажные здания. Танк в таком месте казался спичечным коробком. Почти через километр на пути машин встала первая преграда - баррикада из машин и автобусов, все советского производства. Наша колонна остановилась. Из какого-то здания, сверху начался обстрел из автоматического оружия. Пули зацокали по броне БТР, нас как ветром сдуло внутрь машины. В ответ мы тоже открыли огонь из автоматов. Никто не пострадал. Головному танку был отдан приказ: выстрелить холостым зарядом, чтобы очистить дорогу. Выстрел прогремел внезапно, нарушив тишину раннего утра. Баррикада из машин разлетелась, некоторые машины перевернулись и загорелись. Колонна двинулась дальше.

… Дорога проходила вдоль реки, а слева находились высотки. Дорога была очень узкой, два танка, находясь на ней, не смогли бы разъехаться. Километра через полтора, на повороте, появилась толпа вооруженных людей, которые прикрывались малыми детьми. Они открыли по нам огонь. Передний танк начал уходить вправо, чтобы не наехать на детей, проломил парапет и упал в реку. Никто из экипажа не выбрался, все погибли, но ценой своих жизней они спасли детишек. Затем люди стали разбегаться по домам, а мы огнем оттесняли вооруженных боевиков. Трое из них погибли, а у нас было два раненых и погибший экипаж…

Еще по пути до Праги было две баррикады из машин и автобусов, и также вся техника была советской, где они ее столько набрали? Вперед колонны выдвинулся БАТ с очистителем и разгреб баррикады, как кучу мусора. Нас еще трижды обстреливали с домов… Позади загорелся БТР, метров через 40 еще один, солдаты выскакивали из машин. На БТР с окон была сброшена смесь в целлофане, когда при ударе целлофан разрывался, смесь сразу же возгоралась как бензин, командиры сказали, что этот огонь потушить невозможно… Добравшись с потерями до резиденции правительства около 7 утра и окружив ее со всех сторон, мы не увидели ни одного десантника, их не было. Как потом выяснилось, они по каким-то причинам задержались почти на три часа, и добирались к месту назначения кто на чем мог. В общем, колонна мотоциклов, на которой они прибыли, составляла 100 единиц. Но их сразу отвели на другие рубежи, их задание выполнила наша часть.

На северной стороне располагался полк немцев, рядом с ними венгры, а чуть дальше поляки.

К 8 утра город проснулся как по команде, оглушенный взрывами, стрельбой автоматов и пулеметов. Все войска союзников вошли в город на 6 часов раньше, чем нас ждали.

Город зажил военной жизнью, появились военные патрули. Стрельба в городе не прекращалась, а нарастала с каждым часом. Мы уже хорошо различали, где бьет наш пулемет, а где чужой, выстрелы наших пушек и взрывы чужих снарядов. Только веер пуль нельзя было различить, он в полете одинаков. Появились первые пикетчики, студенты. Они устроили забастовку, потом пошли на штурм, мы еле сдерживали натиск. Произошел захват гаубицы, мы взводом отбили пушкарей.

… В памяти остался случай: из толпы выходили чехи, хорошо говорившие по-русски, и предлагали нам убираться с их земли по-хорошему. Толпа из 500-600 человек стала стеной, как по команде, нас отделяло метров 20. Из задних рядов на руках они подняли четырех человек, которые осматривались по сторонам. Толпа притихла. Они что-то показывали руками друг другу, а потом мгновенно выхватили короткоствольные автоматы, и прогремели 4 длинные очереди. Мы не ожидали такого подвоха. 9 человек упали замертво. Шестеро было ранено, стрелявшие чехи мгновенно исчезли, толпа остолбенела. Впереди стоящий солдат, у которого убили друга, разрядил обойму в толпу. Все разошлись, унося своих убитых и раненых. Так первая смерть пришла к нашим «пушкарям». В дальнейшем мы стали умнее, всех бастующих брали в кольцо, и проверяли каждого на предмет оружия. Не было ни одного случая, чтобы мы его не изъяли, по 6-10 единиц каждый раз. Людей с оружием мы передавали в штаб, там с ними разбирались.

Неделя боев и стрельб оставила свой отпечаток. Однажды, проснувшись утром, я заглянул в зеркало и увидел, что у меня седые виски. Переживания и смерть товарищей дали о себе знать… Где-то на пятый день утром, в километре от нас ударил шквальным огнем пулемет. Пули зацокали по стенам, осыпая струйки песка. Все упали на землю и прикрыли головы руками, начали передвигаться ползком. Поступила команда подавить огневую точку. Пулемет бил, не давая поднять головы, пули, рикошетя о брусчатку, издавали жужжащий звук, от которого замирало сердце. Я почувствовал что-то горячее в правой ноге, переполз за угол, снял сапог. Он был порван, вся портянка в крови. Пуля рассекла сапог и разрезала кожу на ноге, по сути, царапина. Перемотал пакетом и сделал укол. Боли как таковой не было, повезло. Принял боевое крещение. Ребята из второй роты, а они были гранатометчики, подавили огневую точку. С одного залпа гранатомета 4-этажное здание, откуда велся огонь, стало 3-этажным, один этаж осел полностью. После такого выстрела охватывает гордость за мощь нашего оружия.

… Где-то на двадцатый день военных действий бои начали утихать, происходили только мелкие стычки, хотя были и убитые и раненые.

Еще опишу один случай. В один из дней сентября 1968 года нашу роту послали на разгрузку продовольствия для армии. Пришло 4 железнодорожных холодильника, груженных тушками свинины и говядины, 2 вагона масла, колбасы, тушенки и круп. Перед разгрузкой наши врачи проверили продукты на пригодность, оказалось все мясо и остальное продовольствие отравлено, хотя все пломбы и документы сопровождении яцелы. Эшелон перегнали дальше от города, в поле. Военные выкопали траншеи. Мы в химзащите выгрузили продовольствие в ямы, полили дизельным топливом и подожгли. Все сравняли с землей… Шла настоящая война…

Александр Засецкий (в 1968 году - командир радиовзвода, лейтенант):

Чешский народ встретил нас по-разному: взрослое население - спокойно, но настороженно, а вот молодежь - агрессивно, враждебно и вызывающе. Она была здорово «обработана» враждебной пропагандой. В Праге тогда было полно выходцев с Запада, их потом ловили и выдворяли. От молодежи, в основном, были нападения, стрельба, поджоги машин и танков. На наших танках над моторным отсеком крепились две бочки с горючим, так они прыгали на танк, пробивали бочки и поджигали их. Танк горел. Потом был приказ - бочки снять. Были конечно и людские потери. Со мной на вертолете работал радист Лёня Пестов, жаль не знаю из какой части. Через несколько дней, когда его не было видно, спросил - где Лёня? Говорят погиб. Вертолеты, на которых мы летали, обстреливали многократно. Некоторые сбивали. Гибли люди. Помню, сбили вертолет с журналистами. Двое журналистов и пилот погибли.

Хотя иные моменты тогдашней боевой жизни вспоминаю с удовольствием. Рядом с нашим расположением находилась усадьба, был большой роскошный сад. Осень. Всё созрело, плодов уйма. Чтобы не было искушения полакомиться из сада, командиром была организована охрана этой усадьбы. Когда немного всё успокоилось, приезжает пожилой чех на трехколесном автомобильчике и просит разрешения собрать в саду урожай. «Если что осталось» - как он выразился. Каково же было его удивление, когда он увидел, что всё цело, всё в полном порядке, а ему в помощь для уборки выделили отделение солдат. Растроганный пожилой чех расплакался и долго благодарил.